Вот уже несколько дней, как ты никого из них не встречал. Но сегодня Жан-Франсуа вносит в твой кабинет свою депрессию.
- У меня скверный feedback от заказчика. Альфред Дюлер просмотрел запись с "Grind", позвонил мне и объявил, что там слишком много цветных. Вот его точные слова - цитирую: "Я, конечно, не расист, но чернокожие составляют весьма незначительный сегмент рынка, а мы должны делать ставку на коренных, французских потребителей. Не моя вина, что наш продукт - белый и для его сбыта нужно показывать белых людей; повторяю: это не расизм, но, увы! - мы пока что не производим черных йогуртов! Вот когда разработаем гамму шоколадных "Мегрелет", тогда и будем демонстрировать негров". По-моему, ассистенты хихикали, когда он это излагал. Но стоило ему пригрозить, что он снова выставит заказ на тендер, как им стало не до смеха.
- Слушай, не бери в голову, расслабь
...[ ... ]
И он хлопает себя по лбу.
И он хлопает себя по лбу.
- Дурак я, дурак! Вы же и вправду на них работаете!
- Кончай базар, Марк! - стонет Джеф. - Мы тут по уши в дерьме из-за "Мегрелет".
- Да-а-а!.. Тяжелы они, эти фабриканты легких продуктов...
И Марк бросает на тебя соболезнующий взгляд (он соболезнует, то есть смотрит как больной на больного).
- Октав, Чарли, - спрашивает он, - а не пора ли вам задействовать план ORSEC?
- Они уже объявили готовность номер один, - сообщает Джеф. - Только я не пойму, в чем тут фишка.
И тут Чарли приступает к своему коронному номеру. Воздев руки и глядя в потолок, он делает глубокий вдох и шумный выдох, как будто собрался толкнуть речь (или прихлопнуть какую-нибудь симпатичную букашку), выдерживает театральную паузу и последний раз смотрит на Марронье:
- Ну что, шеф? Даете зеленый свет?
Шеф величаво кивает и
...[ ... ]
Окрыленный Жан-Франсуа уходит
Окрыленный Жан-Франсуа уходит, зажав под мышкой свой поганый скрипт. Сцена сия разворачивалась в начале третьего тысячелетия после Рождества Христова (Иисус Христос - лучший в мире рекламист, автор многочисленных бессмертных слоганов, как то: "ВОЗЛЮБИТЕ БЛИЖНЕГО СВОЕГО", "ПРИИМИТЕ, ЯДИТЕ, СИЕ ЕСТЬ ТЕЛО МОЕ", "ПРОСТИТЕ ИМ, ИБО НЕ ВЕДАЮТ, ЧТО ТВОРЯТ", "И ПОСЛЕДНИЕ СТАНУТ ПЕРВЫМИ", "В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО"... ах, нет, пардон, это сказал его папаша.
...[ ... ]
Хороший кокс продается по сто евро за грамм.
Хороший кокс продается по сто евро за грамм. Цена завышена специально, ради драгоценного здоровья богачей, тогда как беднота травит себя низкосортным "Рикаром".
Ты звонишь Тамаре, своей любимой call-girl. Ее автоответчик откликается сладеньким голоском: "Если вы хотите пригласить меня выпить, нажмите кнопку номер один. Если хотите пригласить поужинать, нажмите кнопку номер два. А если хотите жениться на мне, положите, пожалуйста, трубку". Ты оставляешь свой прямой рабочий номер, сопроводив его призывом: "Вспомни обо мне, разведи мою печаль, это срочно, твои плечи нежны, как яйцо всмятку, я жажду окунуться в эту нежность! Октав". У нее лицо, от которого трудно оторвать взгляд.
Угадайте, у кого душистая кожа, фигура мексиканки и малайские глаза?
Ответ: у берберочки, чье настоящее имя вовсе не Тамара. Вечером она приходит к тебе. Ты попросил ее надушиться "Н
...[ ... ]
Спустя десять дней в агентстве
Спустя десять дней в агентстве назначают РРМ (произносится "пи-пи-эм"). Саммит в полном смысле этого слова. Тишина такая, что даже мух не слышно: еще бы, они знают, что, попавшись, рискуют подвергнуться безжалостной содомии. От "Манон" явился сам Альфред Дюлер и троица его отважных мушкетеров; наш "Росс" представляют пара менеджеров, дама-телепродюсер и двое креаторов (мы с Чарли); здесь же приглашенный режиссер по имени Энрике Курдюкул, а с ним целая свита - его парижский продюсер, его депрессивная стилистка, его художник-англичанин и его финдиректриса с "ушитым" лицом. Чарли заключил со мной пари: тот из нас, кто первым произнесет слова "анксиогенный" и "миноризировать", выигрывает обед в "Апиции". Слово берет продюсерша:
- Решения, выработанные на совещании двенадцатого числа, были подвергнуты модификациям. Мы ждем других кастингов, но Энрике в целом одобряет проект
...[ ... ]
